А самое главное, что я не понял: как персонаж, который в оригинале 1984 года, был парнем(верней даже, мальчишкой), вдруг в ремейке оказался превращённым в девушку. А главное, что я не пойму, для чего это было делать?

---

Эльфийка-негритянка? Шутка ли?

---

.

До записей ли, если поглощён любовью и учёбой.
Чёрт же дернул в библиотекари идти.

---

Занят настолько что даже записи некогда делать

---

Наконец-то уже и военный билет готов. Ура

---

ТОРПЕДНЫЕ КАТЕРА ТИПА S-BOOT

Торпедные катера немецкого военно-морского флота — Schnellboot, или сокращенно S-Boot, — сыграли важную роль в обеспечении безопасности берегов Германии.

Подписанный Германией в июне 1919 года после поражения в Первой мировой войне Версальский договор вводил строгие ограничения на основные классы надводных кораблей, а иметь подлодки немецкому флоту вообще было запрещено. Что касается торпедных катеров — малых кораблей, предназначенных для поражения кораблей и судов противника торпедами, — то о них просто не упоминалось. Следовательно, никто их строительство не запрещал (как, впрочем, и не разрешал).
ПЕРВЫЕ КАТЕРА

Со всех сторон ограниченное в своих возможностях руководство ВМС Веймарской республики вскоре озаботилось разработкой новых видов торпедных катеров. К концу 1920-х годов были выработаны основные тактико-технические требования к торпедным катерам: они должны были иметь носовое расположение двух трубных торпедных аппаратов и низкий силуэт, а также развивать скорость до 40 узлов. Отказ от высокой скорости дал возможность использовать дизельные двигатели и тем самым резко повысить живучесть корабля. В 1930 году на вооружение ВМФ поступил торпедный катер S-1, имевший водоизмещение до 51,5 т, три бензомотора «Даймлер-Бенц» по 900 л. с, два носовых торпедных аппарата, первоначально 500-мм, затем 533-мм, с двумя запасными торпедами, зенитный пулемет, вскоре замененный на 20-мм легкую автоматическую зенитную пушку. В 1931 году на судостроительных верфях были заказаны торпедные катера S-2, S-3, S-4. У S-6 водоизмещение было увеличено до 85 т, но при этом скорость снизилась до 32 узлов.

ТРЕТИЙ РЕЙХ

В 1934-1935 годах была заказана новая серия торпедных катеров (S-14-S-17) с тремя моторами мощностью по 2050 л. с. с одновременным увеличением запасов топлива с 7,5 до 13 т. Постепенно кригсмарине — как теперь стал именоваться военно-морской флот Германии — наращивал число торпедных катеров: в 1937 году их было заказано шесть, в 1938 году — 12 (в конце 1936 — начале 1937 года шесть первых торпедных катеров были проданы в Испанию флоту генерала Франсиско Франко). В конструкцию торпедных катеров начатой в 1938 году серии были внесены последние серьезные изменения: появился полубак между торпедными аппаратами и рубкой, размещено второе 20-мм орудие в люковой турели за форштевнем. Из всех катеров той серии, заказанных до сентября 1939 года, в строй успели вступить только четыре.

ВОЙНА

С началом Второй мировой войны ОКМ форсировал строительство торпедных катеров, и до конца 1939 года были размещены заказы на 24 крупных и 8 малых катеров. В 1940 году было заказано 29, в 1941 -м — 40 новых катеров. Принятая в 1943 году пятилетняя программа строительства флота предусматривала, что в строй ежемесячно будут вводиться девять торпедных катеров или 108 — ежегодно. В первом полугодии 1943 года были размещены заказы на 60 катеров, а в декабре 1944-го — на 279 (впрочем, заказ на 114 катеров позже был аннулирован).

Потери торпедных катеров вплоть до 1944 года значительно отставали от темпов их производства. Так, в 1939 году не погибло ни одного (хотя катер S-17 был списан из-за повреждений, полученных им во время шторма, что с военными действиями связано не было).

В 1940, 1941 и 1942 годах погибло четыре, три и пять торпедных катеров соответственно. Потери в 1943-м составили всего 19 торпедных катеров, и в декабре того же года их численность составила 96 единиц.

Несмотря на то что потери в 1944 году резко пошли вверх и составили 58 катеров, к концу года их численность увеличилась до 117.

БОЕВОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ

Всего за время войны было сформировано, не считая учебных, 14 флотилий торпедных катеров: 1-11-я, 21, 22 и 24-я. В июле 1941 года из пяти флотилий на Средиземном море была сформирована 1 -я дивизия торпедных катеров под командованием Герберта Шультца.

В боевых действиях приняли участие 220 катеров, из которых за годы войны погибло 112: 46 катеров потоплено авиацией, 30 — кораблями союзников, 18 подорвалось на минах. При этом торпедные катера потопили корабли противника общим водоизмещением почти 1 млн т, среди которых 109 транспортов (общим водоизмещением 232 809 т), 11 эсминцев, 22 траулера, подводная лодка, 12 десантных кораблей и ряд судов других классов.

---

Приехали...

В разных изданиях часто публикуется единственная фотография великого князя Михаила Александровича в Перми. На ней он снят в высокой мягкой шляпе с опущенными полями. Рядом с ним мужчина в шляпе «пирожком». Много лет считалось, что это секретарь великого князя Николай Джонсон — человек, разделивший судьбу убитого Михаила Романова.

Но на состоявшейся в Перми международной конференции, посвященной 100-летию со дня убийства Михаила Александровича, прозвучало: на фотографии изображен совсем другой человек.
— В Перми эта фотография хранилась неподписанной, — рассказывает известный пермский журналист и продюсер Варвара Кальпиди. — Но считалось, что рядом с великим князем находился его секретарь. Но недавно в Москве, в Государственном архиве нашли такую же фотографию с подписью на обороте, что это Михаил Александрович и полковник Знамеровский, также находившийся в Перми в ссылке. Это подтвердил и эксперт Сергей Никитин, который провел сравнительное исследование изображений.

После убийства великого князя полковник Знамеровский также был расстрелян большевиками.

Что же касается секретаря великого князя, в исторической литературе принято именовать его Джонсоном. Подтверждением такого написания служит и его прозвище «Джонни». В телеграмме, посланной жене Михаила Александровича Наталье, Знамеровский пишет: «Наш друг и Джонни бесследно исчезли».

Но Владимир Быстров — внучатый племянник Николая Николаевича, сын одной из его сестер, при разборе документов своей бабушки нашел свидетельство о рождении ее сына Николая, в котором четко по-русски было написано: «Жонсон». Это свидетельство было продемонстрировано на состоявшейся в Перми международной конференции, посвященной 100-летию со дня убийства Михаила Александровича.

Откуда же появился «Джонсон»? Варвара Кальпиди считает, что и великий князь, и его секретарь были убежденными англоманами, поэтому и переиначили фамилию на английский лад.

С Михаилом Александровичем Николай Жонсон познакомился, когда они оба были юнкерами Михайловского артиллерийского училища. У них сложились дружеские отношения. И в 1912 году, когда Михаил Александрович решил сменить своего секретаря, не поддержавшего его тайный брак, эту должность он предложил приятелю
Меня беспокоит только один вопрос: если и дальше копать, то наверно еще че-нибудь ТАКОЕ накопают, что огого,не так ли?

---

Штурмовые десантные паромы конструкции Фрица Зибеля.

В зависимости от вооружения, десантные корабли типа "Siebel" подразделялись на транспортные, артиллерийской поддержки и корабли ПВО. Первоначально они были предназначены для операции "Seelowe" для форсирования Ла-Манша в ходе предполагаемого вторжения в Британию.

Паромы водоизмещением 144 т представляли из себя катамараны, состоящие из двух понтонов, соединенных широким помостом с бронированными надстройками. Вооружение тяжелых паромов состояло из трех 87 мм орудий и двух 20 мм многоствольных зенитных пулеметов. "Легкая" модификация обходилась одной 37 мм пушкой и двумя 20 мм многоствольными зенитными пулеметами. Два бензиновых двигателя с бесшумным подводным выхлопом обеспечивали скорость до 10 узлов. Осадка: не более 1 м. Вместимость плавсредства: 200 - 400 человек.

До отмены операции «Морской лев» немецкая промышленность успела построить несколько сотен таких кораблей, и впоследствии они достаточно широко использовались на различных морских театрах, например на Средиземном, Баренцевом, Балтийском и Чёрном морях. Кроме того, Siebelfahre в ходе ВОВ составляли значительную часть немецких сил на крупных советских озерах – Чудском, Ладожском и Онежском. В частности, на Ладоге в 1942 году в составе союзной немецко-итальянско-финской флотилии, действовало более 20 десантных паромов.

---

ЛЮФТВАФФЕ В ИРАКЕ

Главное командование Вермахта и Абвер рассматривали различные варианты подрыва военной мощи Англии. Ее промышленность питалась сырьем, поставляемым из доминионов и обширных колоний Британской империи. Одним из регионов, от которых напрямую зависела обороноспособность Великобритании, был Средний Восток, в том числе Ирак с его нефтепромыслами и нефтепроводами, ведущими к портам в Палестине.

Во время Первой мировой войны Ирак, бывший тогда провинцией Оттоманской империи, был захвачен британскими войсками. Затем в апреле 1920 г. решением конференции стран-победителей, проходившей в итальянском городке Сан-Ремо, он был передан Великобритании в т. н. подмандатное управление. В 1921 г. англичане содействовали вступлению на престол Ирака 36-летнего короля Фейсалы, правившего до этого Сирией, но изгнанного оттуда после прихода французских войск. Однако страной фактически управлял верховный комиссар, назначаемый Лондоном.

Активное движение иракских националистов, прежде всего в лице партии «Ватани», постепенно заставило англичан отказаться от своего мандата управления. В 1930 г. Великобритания заключила с Ираком союзный договор, который признавал внешнюю независимость последнего, но при этом обеспечивал все основные британские интересы в Ираке. В частности, по этому договору на территории страны размещались английские военные базы и аэродромы.

Внутри страны постоянно шла борьба между различными политическими партиями и движениями. 1 апреля 1941 г. в Ираке произошел государственный переворот, в результате которого к власти пришло правительство во главе с премьер-министром Рашидом Али-эль-Галани (Rachid Ali-el-Galani). Вряд ли Абвер принимал какое-то непосредственное участие в подготовке переворота, но то, что немецкая разведка имела контакты с Рашидом Али и его окружением, несомненно. Последний не скрывал своих прогерманских настроений и сразу же после захвата власти обратился к Третьему рейху с просьбой помочь ему в полном изгнании англичан из Ирака.

Одновременно по распоряжению Рашида Али был перекрыт нефтепровод, соединявший вышки компании «Ирак петролеум» и порт Хайфа в подконтрольной англичанам Палестине. Вместо этого иракская нефть пошла в ливанский порт Триполи, находившийся под управлением французов. Англичане полагали, что теперь она может попасть в распоряжение Германии и Италии, с которыми вишистская Франция имела тесные контакты.

Естественно, что отношения между Великобританией и Ираком стали стремительно обостряться. Уже в середине апреля британские части численностью около 8 тыс. человек оккупировали стратегически важный порт Басра, на юге Ирака, и расположенные вокруг него нефтепромыслы. В ответ иракские войска численностью около 9 тыс. человек в ночь на 30 апреля по приказу Рашида Али блокировали Хаббанию — крупную базу RAF на Среднем Востоке. Она располагалась в 80 км западнее Багдада, на берегу одноименного озера, и фактически представляла собой небольшой город. На авиабазе, занимавшей площадь около десяти с половиной квадратных километров, помимо обычных сооружений, имевшихся на любом аэродроме, насчитывалось свыше тысячи зданий от небольших хижин до роскошных вилл. На ней имелись гимназия—для детей офицеров, большой плавательный бассейн, пятьдесят теннисных кортов, поля для игры в гольф и поло, велотрек и открытый кинотеатр.

После того как 1 мая иракцы отказались снять блокаду базы, командующий силами RAF в Ираке эйр-вице-маршал Кэси (В. А Casey) получил из министерства иностранных дел в Лондоне подтверждение о том, что этот отказ можно рассматривать как объявление войны. В результате на рассвете 2 мая британские войска без предварительного уведомления атаковали иракские позиции, адвухмоторные бомбардировщики «Веллингтон» из 37 и 70 Sqdn. RAF подвергли бомбежке аэродромы иракской королевской авиации (Royal Iraqi Air Forces).

Поскольку сил иракской авиации было явно недостаточно, чтобы противостоять RAF, премьер-министр Рашид Али обратился к руководству нацистской Германии с призывом оказать прямую военную помощь. Рейхсминистр иностранных дел фон Риббентроп предложил немедленно направить в Ирак одну истребительную эскадру и одну бомбардировочную эскадру. В условиях готовящегося воздушного десанта на Крит и запланированного нападения на Советский Союз командование Люфтваффе не могло выделить такие большие силы, но и отказываться от посылки самолетов в Ирак тоже не могло.

В результате было создано авиационное командование «Ирак» (Fliegerfuhrer Irak) во главе с оберстом Вернером Юнком (Werner Junck). В него вошли четырнадцать Bf-110D из 4./ZG76 и ZG26, семь Не-11Ш-6 из 4./KG4, двадцать три транспортных самолета: двадцать Ju-52/Зт и три Ju-90, а также батарея 20-мм зенитных пушек Flak 38.

Самолетам предстояло совершить перелет в Ирак с двумя промежуточными посадками. Первая из них была запланирована на острове Родос, принадлежавшем Италии, а вторая — в Сирии.[130] Последняя с 1919 г. являлась подмандатной территорией Франции, и там находились войска, сохранявшие лояльность по отношению к вишистскому правительству. Его глава маршал Петэн под давлением немцев 6 мая дал согласие на пролет самолетов Люфтваффе через Сирию, и базировавшиеся там французские авиагруппы получили приказ организовать их дозаправку на своих аэродромах.

Трудно сказать, на что рассчитывало немецкое руководство, направляя в Ирак столь символический по численности контингент Люфтваффе. С военной точки зрения у него имелось немного шансов повлиять на исход сражения частей Рашида Али с британскими войсками. Возможно, что это было лишь прикрытие для неких секретных немецких операций на Среднем Востоке. Во всяком случае, в пользу такого предположения говорит тот факт, что в числе экипажей первых трех самолетов авиационного командования «Ирак», перелетевших 11 мая на аэродром Мосул, в 360 км севернее Багдада, были летчики из Aufkl.Gr.Ob.d.L.

Уже в тот же день Не-111 обер-лейтенанта Зигфрида Кнемейера провел разведку сначала нефтепромыслов около г. Киркук, а затем окруженной британской авиабазы Хаббания. При заходе на посадку на багдадский аэродром «Хейнкель» неожиданно был обстрелян с земли. Самолет не получил никаких повреждений, но находившийся на его борту майор Аксель фон Бломберг (Axel von Blomberg), которому предстояло стать офицером связи Люфтваффе при правительстве Рашида Али, был тяжело ранен. И прежде чем Кнемейер успел приземлиться, Бломберг скончался.

12 мая в Мосул прибыли остальные немецкие самолеты. В тот же день английский разведчик, пролетевший над этим аэродромом, обнаружил там появление большой группы самолетов. Сделать это было несложно, поскольку иракские аэродромы не имели замаскированных стоянок или укрытий и самолеты стояли на летном поле, видимые как на ладони. Хотя все они имели окраску и опознавательные знаки иракской королевской авиации, которые на них были нанесены еще перед отлетом из Греции, у британского командования не было никаких сомнений в том, что это немецкие самолеты.

14 мая немецкие самолеты начали наносить бомбовые удары по расположениям английских частей. 21 мая войска Рашида Али пошли на штурм Хаббании, однако, не имея существенной поддержки со стороны Германии, успеха они не добились. Наоборот, англичане смогли разбить иракцев и снять блокаду базы.

Поняв, что потерпел поражение, Рашид Али 30 мая 1941 г. покинул страну, после чего все сопротивление британским войскам окончательно прекратилось, и они взяли под контроль всю территорию Ирака. Немецкое авиационное командование «Ирак» потеряло все четырнадцать Bf-110 и пять Не-11Ш-6, а также несколько транспортных Ju-52/Зт, которые были уничтожены в ходе английских бомбежек как на иракских, так и на сирийских аэродромах. Оставшийся летный и технический персонал Люфтваффе смог через Сирию эвакуироваться в Грецию.

Несмотря на поражение прогерманских сил в Ираке, в стране продолжали сохраняться антибританские настроения и довольно обширная оппозиция. Прежде всего это были курды, проживающие на севере Ирака. Курдские националисты, лидерами которых были шейх Махмуд и хаджа Ага Бассар, выступали за объединение всех территорий, где проживали курды, в единое государство Курдистан. И конечно, Абвер не мог не воспользоваться этим.

В 1942 г. сотрудник Абвера лейтенант Мюллер (G. J. Miiller), имевший еще довоенные связи с лидерами курдов, получил приказ разработать план специальной операции в Ираке. Она предусматривала создание на территории, подконтрольной курдам, небольшой базы для будущих антибританских операций, включая диверсии на нефтепромыслах в районе городов Киркук и Сулеймания и организацию их последующего захвата. Кроме того, в целях поддержки наступления группы немецких армий «А» на Кавказе планировалось уничтожать линии связи, устраивать взрывы на складах, автодорогах и аэродромах. Не мудрствуя лукаво абверовцы присвоили этой операции кодовое наименование «Шейх Махмуд».

В конце года продвижение частей Вермахта на юго-восток было остановлено контрнаступлением Красной Армии. Однако Абвер по-прежнему продолжал подготовку к операции. В ее план внесли несколько изменений, которые принципиально не изменили ее суть. Так, помимо прочего, курдов также предполагалось использовать для того, чтобы попытаться с их помощью нарушить южный маршрут доставки в Советский Союз грузов в рамках ленд-лиза.

Операция «Шейх Махмуд» началась 15 июня 1943 г. В тот день с аэродрома Рангсдорф, расположенного в 20 км южнее Берлина, взлетел четырехмоторный FW-20 °C. Сам самолет принадлежал KG40, но его экипаж во главе с гауптманом Лиманном (Liemann) был из 2-й эскадрильи Versuchsverband Ob.d.L. Это был первый раз, когда Абвер использовал это недавно сформированное подразделение для своих специальных операций на Востоке. «Фокке-Вульф» взял курс на юго-восток и через несколько часов приземлился на аэродроме Симферополь, где располагалось отделение «Тоска».

На следующий день после дозаправки и отдыха экипажа самолет снова поднялся в воздух. Он пересек Черное море, пролетел над восточной частью нейтральной Турции и достиг назначенного района на севере Ирака. С него на парашютах высадилась первая группа диверсантов, вероятно, состоявшая из военнослужащих полка «Бранденбург», а также были сброшены контейнеры с оружием, снаряжением и медикаментами. Интересно, что среди сброшенного груза также были соверены — золотые монеты в один фунт стерлингов, предназначавшиеся непосредственно для курдских лидеров: 500 соверенов — для Махмуда и 100 соверенов — для Ага Бассара. После этого «Фокке-Вульф» повернул назад и благополучно вернулся в Симферополь.

Вслед за этим в Ирак должен был прибыть и сам руководитель операции — лейтенант Мюллер. Предполагалось, что его специальная группа будет включать командное отделение, диверсионное отделение для ведения партизанских действий против британских войск, медицинское отделение и авиазвено для связи с частями Вермахта на южном фланге Восточного фронта.

Однако операция «Шейх Махмуд» оборвалась всего через месяц с небольшим после своего начала. 23 июля 1943 г. англичане в лице своего военно-воздушного атташе в Турции выразили местным властям протест по поводу того, что через турецкое воздушное пространство в направлении Ирака пролетают немецкие самолеты. Одновременно атташе сообщил туркам, что один из них удалось перехватить и сбить. В результате были захвачены три немецких офицера: Мюллер, которого почему-то назвали «майором», и «лейтенанты» Хоффманн (Hoffmann) и Коничны (Konieczny). Позднее все трое были расстреляны англичанами как шпионы.

Однако немецкие спецслужбы не унимались и продолжали всячески поддерживать курдов. В итоге секретные полеты в Ирак продолжались и далее. Так, 27 ноября 1944 г. с австрийского аэродрома Винер-Нойштадт в 16.19 по берлинскому времени взлетел Ju-290A-4 WNr.0165 «АЗ+НВ» командира 1-й эскадрильи KG200 гауптмана Брауна. На его борту находились пять агентов-иракцев и две тонны грузов для курдских отрядов, действовавших в районе Мосула, а также двадцать тонн горючего.

Преодолев около 3000 км, «Юнкере» в 01.30 28 ноября появился над рекой Тигр. Ориентируясь по ее руслу и проходящей поблизости железной дороге, Браун вышел в назначенный район. 45-тонный четырехмоторный самолет снизился до 350 м, и с него сначала полетели грузовые контейнеры, а потом десантировалась и «пятерка» иракцев. Снова набрав высоту, Браун взял курс на остров Родос, в Средиземном море, который все еще оставался в руках немцев. В 05.10 самолет благополучно приземлился на аэродроме Кадурра, проведя в воздухе 12 часов 51 минуту.

На следующую ночь Браун снова вылетел в Ирак с очередной партией грузов. Однако на борту «Юнкерса» возникли технические неполадки, и через пятнадцать минут после взлета Браун принял решение повернуть назад. Механики во главе с инженером лейтенантом Вольфгангом Полем (Wolfgang Pohl), который сопровождал Брауна, попытались найти и устранить причину неисправности. Однако быстро сделать это не получилось. Лишь после короткого испытательного полета, проведенного 30 ноября, удалось обнаружить, что проблема была в одном из сгоревших кабелей электросистемы самолета. Заменить его в Кадурре было невозможно, и потому на следующий день Ju-290 перелетел для ремонта обратно на аэродром Винер-Нойштадт

---

Да, давно постов не было.

До 1915 года французская армия мало обращала внимания на организацию централизованного питания личного состава. Считалось, что солдаты в состоянии сами приготовить себе обед прямо в полевых условиях, на кострах, как то было еще в незапамятные времена наполеоновских сражений. Но первый год войны показал, что кормить бойцов по старинке в эпоху массовых армий невыгодно. наблюдался рост небоевых потерь, в том числе и от желудочных заболеваний.


К 1915 году французские интенданты внедряют военно-полевую кухню для полков всех родов войск, вводятся фиксированные рационы, которые зависели от географического расположения части и степени вовлеченности ее в боевую работу.
Конструируются фургоны на двух осях, на которых монтируются передвижные полевые котлы, применялись кухонные поезда, которые состояли из повозки с дровами и провизией и передвижного котла на колесах. В котел можно было поместить до 400 литров супа, прилагался еще котел для варки кофе на 82 литра. Обслуживали такой кухонный обоз шесть солдат во главе с капралом -- кухонным генералом, как его обзывали остряки на фронте.
К 1918 году появляются механизированные кухни, которые цеплялись уже к первым грузовикам французского и американского производства. До того использовали для перевозки лошадей. Одна кухня полагалась примерно на роту или батарею.
Готовить еду для солдат прямо на передовой было опасным делом, требовавшим большой сноровки, изобретательности. особенно в условиях позиционной войны на Западном фронте, когда каждый участок передовой был пристрелян вражескими батареями. Повар должен был не только сносно готовить суп, но умело скрывать свое хозяйство от корректировщиков огня артбатарей врага. Немцы же в свою очередь постоянно охотились за кухнями французов, накрывая их время от времени залпами своей тяжелой артиллерии. Охотно бомбили кухни и неприятельские авиаторы.
Доставляли еду от кухонь в окопы группы солдат-супников, которые были настоящими трудягами. Им приходилось в день преодолевать с тяжелой ношей до пяти километров, особенно если кухня располагалась далеко от зоны действия огня врага.
Суп наливали в громадные канистры, хлебы и круги сыра натыкали на шесты. И так все несли к бойцам в траншеи. В армии Франции был строгий регламентированный порядок. Пищу пробовали перед выдачей солдатам сначала низшие унтер-офицеры, потом младшие офицеры. Они могли забраковать еду, наказав повара и его штат. В таком случае повар мог оказаться на самом опасном участке траншей, под огнем.
Лучше всех питались в армии Франции артиллеристы, саперы, связисты, военные медики, авиаторы. В тылу, далеко от секторов обстрелов для них сооружали комфортабельные столовые. офицерские столовые не уступали порой в изяществе кухни парижским ресторациям.
С 1915 года для нижних чинов выдавали обычный, усиленный или же сухой пайки. Паек второй категории давали только тем, кто находился на марше. Сухпай носили в качестве неприкосновенного запаса. Если рота уходила из тыла на передовую, то каждый боец получал двойной сухпаек. Военно-полевая кухня нередко отставала на марше, так что сухой паек был кстати как никогда в такие времена.
Обычный паек был достаточно калориен. официально он состоял из 700 граммов галет, фунта мяса, 30 граммов сала, 50 граммов сушей заправки для супа, 60 граммов риса, 24 граммов соли. Полагался в день литр вина или пива.

Усиленное питание предполагало увеличенную на 50 граммов порцию мяса. А вот в сухой паек входили пара банок тушенки (около 600 граммов всего), до 200 граммов крупы и до фунта галет. Кофе прессовали в специальные таблетки, которые солдат носил в жестянке.
Мясные консервы для французских солдат готовили в основном из дешевой свинины. Это раздражало колониальных солдат, мусульман-арабов, которые требовали курицу или баранину.
Особенным деликатесом в солдатской среде почиталась рыба, консервы из сардин попадали в траншеи нечасто. Как ни странно, но войска в Шампани ощущали явный дефицит питьевой воды, потребление которой было повышенным при выдаче селедки. Иногда интенданты кормили части солониной, но забывали о подвозе воды, хотя вино поставлялось ежедневно.
Недостаток воды приводил к развитию желудочных болезней, инфекций. из-за военного дефицита кофе к 1918 году стали чаще заменять цикорием или пережженным ячменем, на позиции привозили горькую коричневую бурду.
Табак был непременным добавлением к армейскому пайку -- алжирский или турецкий, из расчета по 40 граммов в сутки. В окопах удобно было пользоваться короткими трубками.
Русские солдаты, попавшие во Францию, завидовали снабжению французов. Официальная выдача для французских солдат дополнялась многочисленными продуктовыми добавками из посылок, которые отправлялись на фронт благотворительными обществами не только в самой Франции, но и в Британии, в Соединенных Штатах, в колониях.

---

Разочарование Хельмута Мольтке.

Знаменитый прусский фельдмаршал Хельмут Карл Бернхард фон Мольтке, будучи ещё полковником, имел привычку обедать в компании своих офицеров - за общим столом. При этом он поражал подчиненных своим поведением.

Полковник Мольтке садился молча за стол, вынимал десять золотых, клал их рядом со столовым прибором и начинал молча обедать. После обеда он также молча вставал, обводил офицеров суровым взглядом, словно искал виноватого в каком-то проступке, клал деньги в карман и молча уходил.

Это стало угнетать офицеров, они не могли понять странное поведение полковника, а потому каждый раз чувствовали за собой вину, отчего даже не стали за столом веселиться, как прежде. Наконец, один из офицеров, отважился спросить полковника, отчего он поступает так странно.

Приняв полк, сказал он, я к своему глубокому разочарованию заметил, что за обеденным столом мои офицеры говорят только о женщинах, картах, вине и скачках. И потому я решил наградить десятью золотыми первого, кто заведет более умный и серьезный разговор. Увы, я так и не дождался этого, хотя кое-чего и добился - за столом стало меньше пустых разговоров и больше глубокомысленного молчания

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Единственный в истории захват флота кавалерией.

Этот уникальный случай произошел в январе 1795 года. Революционная армия Франции вела наступление на Республику Соединенных провинций. Стояла довольно холодная погода, что и стала причиной столь необычного сражения.

Командир французских гусар Йохан Виллем де Винтер со своими соратниками отправился на захват нидерландского города Ден Хелдер. Наступавшие хотели помешать голландскому флоту уйти под защиту своего английского союзника. Но генерал заметил, что стоявший в гавани Ден Хелдера флот противника просто застрял в толстом слое льда. Гусары смогли сохранить тишину и незаметно добраться до кораблей, окружив их. Обескураженные появлением врага, голландские моряки тут же сложили оружие.

---

Великая держава так и не получившая Колонии

В 1898 году, после поражения в Испано-американской войне, Испания предложила Австро-Венгрии купить западносахарское Рио-де-Оро. Переговоры между испанцами и австрийцами прошли успешно, но в них вмешались венгры и договор был отменен. Австрия который раз лишилась возможности обретения колоний.

---

"ГУСАРСКИЙ" РЕЙД РОММЕЛЯ

Во время операции "Крусайдер", в ходе которой англичане деблокировали осажденный Тобрук, Роммель постоянно наносил контрудары, мастерски координируя взаимодействие различных родов войск и нанося большие потери врагу. В конце ноября 1941-го (самый разгар сражения) Лис Пустыни предпринял глубокий рейд по тылам противника с целью перерезать коммуникации 8-й армии британцев. Этот рейд является одной из интересных страниц Северо-Африканской кампании.

Вот как описал эти события историк Лиделл-Гарт в книге "Вторая мировая война":

"24 ноября в ходе сражения произошел еще один драматический поворот. Теперь Роммель стремился развить успех, нанося глубокий удар всеми своими подвижными силами по тыловому району 8-й армии. Он не стал терять время на сосредоточение сил и приказал 21-й танковой дивизии начать движение в сторону границы. Действиями дивизии руководил сам Роммель.15-й танковой дивизии было приказано следовать за 21-й дивизией. Предварительно Роммель заручился обещанием итальянского командования, что бронетанковая дивизия "Ариете" и моторизованная дивизия "Триесте" поддержат немецкие танковые дивизии и помогут замкнуть кольцо окружения вокруг английских войск.

Как указывалось в донесении, отправленном накануне вечером в Берлин и Рим, Роммель первоначально планировал воспользоваться разобщенностью английских войск и деблокировать немецко-итальянские гарнизоны в приграничной зоне. Однако, как свидетельствуют старшие офицеры его штаба и записи в журнале боевых действий, Роммель внезапно изменил свое решение. "Главнокомандующий принял решение, — указывается в журнале, — преследовать противника танковыми дивизиями, восстановить положение на фронте у Соллума и в то же время продвинуться к тыловым коммуникациям англичан в районе Сиди-Омара... Это означает, что они вскоре будут вынуждены отказаться от борьбы".
Роммель намеревался не только разгромить тылы противостоящих ему войск и захватить склады предметов снабжения, но и сломить волю англичан. В тот момент такой удар мог дать еще больший эффект, чем рассчитывал Роммель, так как после катастрофического исхода танкового сражения Каннингхэм решил отвести войска за границу. Этого не случилось только потому, что прилетевший из Каира Окинлек настоял на продолжении борьбы. Тем не менее бросок немецких войск к границе вызвал паническое бегство английских сил и, разумеется, посеял еще большую тревогу в штабе 8-й армии.

К 16.00 Роммель достиг границы у Бир-Шеферзена, покрыв за пять часов расстояние в 60 миль по пустыне. Он сразу же выслал боевую группу с задачей прорвать заграждения на границе и двигаться в северо-восточном направлении к перевалу Халфайя, чтобы, завладев идущей к побережью дорогой, перехватить пути возможного отхода войск 8-й армии и поставить под угрозу ее тылы. Роммель, немного проводив боевую группу по намеченному маршруту, решил вернуться назад. Неожиданно в его машине отказал двигатель. К счастью, мимо в своей командирской машине случайно проезжал Крувелл. Но наступали сумерки, а его водитель никак не мог найти проход в проволочном заграждении. Таким образом, Роммель и Крувелл вместе с начальниками штабов провели ночь в расположении английских и индийских войск. Их спасла только естественная привычка простых солдат "не тревожить спящих генералов". Командирская машина Крувелла была трофейной, и это обстоятельство помогло Роммелю и Крувеллу на рассвете ускользнуть и беспрепятственно добраться до штаба 21-й танковой дивизии.

Вернувшись после 12-часовой задержки, Роммель узнал, что 15-я танковая дивизия еще не вышла к границе, а дивизия "Ариете" вынуждена была остановиться на начальном этапе продвижения, обнаружив на своем пути южноафриканскую 1-ю бригаду. Транспортные колонны, подвозившие запасы горючего, также не смогли прибыть. Эти задержки ограничивали развитие контрудара Роммеля. Теперь он не мог, как планировал, направить боевую группу на восток к Хабате, железнодорожной станции снабжения англичан, чтобы блокировать главную дорогу в Египет. Ему также пришлось отказаться от замысла послать еще одну боевую группу в южном направлении к оазису Джарабуб по дороге мимо Форт-Маддалены, где размешался первый эшелон штаба 8-й армии.
А ведь этот маневр умножил бы замешательство и тревогу среди противника. В пограничной зоне атака на Сиди-Омар, предпринятая уже ослабленным танковым полком 21-й танковой дивизии, также окончилась неудачно. Когда же с запозданием появилась более сильная 15-я танковая дивизия, ее маневр в северном направлении вдоль западной стороны границы позволил лишь разгромить полевую мастерскую, где ремонтировалось 16 английских танков."

---

О состоянии радиосвязи в истребительных полках ВВС Красной Армии (Часть 1)

Р.С.Иринархов в книге "Западный особый…" отмечает, что войска связи ЗапОВО испытывали большой недостаток табельных средств и были обеспечены радиостанциями (армейскими и, обратите внимание, аэродромными) - на 26-27%, корпусными и дивизионными - на 7%, полковыми на 41 и батальонными на 58%. Даже аппаратами: телеграфными - на 56, телефонными - на 50%. Автор делает вывод: "Таким образом, связь ЗапОВО к началу войны ни организационно, ни материально не была подготовлена к ведению боевых действий…".
Уже в другом своем труде "Прибалтийский Особый..." Р.С.Иринархов также останавливается на вопросах организации связи в ПрибОВО и, в частности, на использовании радиосвязи в ВВС округа. Он пишет: "Связь штаба ВВС округа с авиадивизиями и дивизий с аэродромами поддерживалась в основном проводными средствами, радиостанций в частях было очень мало. Следует отметить, что неоднократно при проверках авиационных соединений и частей ПрибОВО вышестоящими штабами, в числе основных недостатков, перечислявшихся в актах проверок, указывались:
- недостаточная укомплектованность частей наземными средствами связи;
- слабая обеспеченность самолетов приемопередающими радиостанциями...
...Командование округа неоднократно направляло в Генеральный штаб докладные записки о недостатках в организации связи. Даже накануне войны туда ушло очередное донесение штаба ПрибОВО следующего содержания: "Слабыми местами связи округа, могущими вызвать кризис, являются:
1. Слабость фронтовых и армейских частей связи по численному составу и мощности относительно своих задач.
2. Необорудованность узлов связи армии и фронта.
3. Недостаточная развитость проводов из паневежисского и даугавпилсского узлов связи.
4. Отсутствие средств связи для обеспечения тыловой связи.
5. Слабая обеспеченность имуществом связи окружных, армейских частей связи и военно-воздушных сил".
Отсюда, видимо, и отсутствие у командного состава РККА необходимого навыка пользования радиосвязью. Как отмечает российский историк А.И.Уткин, со ссылкой на начальника связи Северо-Западного фронта Т.П.Каргаполова, офицеры штаба фронта долгое время после начала войны продолжали рассматривать телефон как главное средство связи. Обрыв линии для них зачастую был равнозначен потере связи с подчиненными войсками. Потенциал радиосвязи по причинам организационного и технического характера в Красной Армии использовался далеко не в полной мере.
В начале войны наши новейшие истребители оказались практически без радиосвязи между собой, командными пунктами авиаполков, а также постами ВНОС ( Воздушного наблюдения, оповещения и связи), не говоря уж об авианаводчиках в наземных войсках. В большинстве своем, не имея радиосвязи, истребительные полки ВВС и вступили в боевые действия в июне 1941.
Наглядным примером является ситуация с истребителем Як-1: несмотря на постановление, предписывавшее "с 1 января 1941 года выпускать все серийные Як-1 с радиостанцией РСИ-4", около тысячи Як-1 успели выпустить без радиостанции. Интересны и реальные возможности имевшейся на вооружении ВВС РККА связной аппаратуры. Попель в своей книге "В тяжкую пору" со ссылкой на книгу "Военные связисты в дни войны и мира", приводит такие данные по авиационным радиостанциям, устанавливавшимся на самолеты. Радиостанция РСИ-4 ( а она в то время устанавливалась на наши новейшие истребители) в телефонном режиме позволяла поддерживать связь на дальности до 150 км. В то же время следует иметь в виду, что к началу войны в авиации оставалось большое количество радиостанций производства 1932-1936 гг., таких как 14к с дальностью телефонной связи до 50 км и 15к соответственно с дальностью до 30-40 км. Последними, видимо, и должны были быть вооружены истребители И-16, И-15, И-153, составлявших основу истребительного парка СССР. Сноска нас предупреждает, что при анализе этих данных, надо иметь в виду, что по дальности связи оценка специалистами дается сверху, то есть при идеальных атмосферных условиях и нормальной работе источников питания. Это в идеале позволяло летчикам-истребителям вести радиообмен между собой во время боевых вылетов, но ограничивало радиосвязь с командованием своего авиаполка небольшими расстояниями. Некоторые источники утверждают, что дальность уверенного приема радиостанции РСИ-3 составляла 150 км.
К сожалению, о качестве самого радиообмена подробной информацией не располагаем, поэтому в оценках состояния радиосвязи приходится больше опираться на мнения непосредственных участников воздушных боев.
Начиная с 4-00 утра 22 июня 1941 года немцы стали нещадно бомбить как Балтийский флот, так и Ленинград. Вся многочисленная авиация Краснознаменного Балтийского флота - смогла сбить первый немецкий самолет только на четвертый день войны. А ведь на начало войны ВВС флота имели 656 самолетов всех типов. По ориентировочным оценкам истребителей насчитывалось уж никак не менее 150! -Техническую причину этой беспомощности Герой Советского Союза В.Ф.Голубев (начал войну рядовым летчиком к концу 1941 года стал командиром эскадрильи, а в 1943 командиром 4 ГВИАП КБФ. До 1943 года летал на И-16. Лично сбил 39 самолетов противника) объясняет следующим образом. Немцы, перелетая линию фронта, фиксировались нашими станциями ВНОС и оттуда следовали телефонные звонки командованию ВВС флота, а оттуда уже шла команда на аэродромы. Взлетали наши истребители и летели к посту ВНОС! Пост на земле широкими белыми полотнищами выкладывал направление пролета немцев, а поперек узкими белыми полотнищами выкладывал высоту пролета (скажем, три поперечных полотнища означали 3000 м). Наши истребители разворачивались и летели за немцами, которые уже, во-первых, были от них в 50-100 км, а во-вторых, зная эту систему, немцы пересекали фронт на ложном курсе, а после того, как ВНОС терял их из виду, ложились на боевой курс. Такая система наведения истребительной авиации резко снижала результативность ее действий.
Еще более четко описывается практика использования радиосвязи авиационными командирами в недавно вышедшем в свет труде А.В.Исаева "От Дубно до Ростова", в котором описываются боевые действия на юго-западном направлении советско-германского фронта с июня по ноябрь 1941 года.
Руководство армейской авиацией предлагалось осуществлять авиационными командирами с командных пунктов стрелковых и механизированных дивизий, располагавшихся на поле боя. Так, считалось, что командиры бомбардировочных авиационных частей в некоторых случаях при непосредственном взаимодействии с войсками "с необходимым числом командиров своего штаба должны находиться на командном пункте командира поддерживаемого общевойскового соединения" (Боевой устав бомбардировочной авиации (БУБА-40), командир истребительной авиационной дивизии, выделенной для прикрытия войск на поле боя, также должен был находиться "на КП одного из общевойсковых соединений, обычно центральном в отношении фронта действий истребительной авиации" (Боевой устав истребительной авиации (БУИА-40)). На практике, в условиях неустойчивой связи, командиры авиационных подразделений предпочитали не покидать КП своих авиадивизий, чтобы не терять управления ими. От авиационных частей и соединений в штабы стрелковых и кавалерийских дивизий направлялись делегаты связи, роль которых выполняли "безлошадные" (то есть оставшиеся без своих самолетов) летчики и штурманы, не обладающие чаще всего необходимой подготовкой для выполнения роли наводчика. Процедура прохождения заявок на использование авиации на тот период была такова.
В случае необходимости вызова авиации командир стрелковой дивизии через командира стрелкового корпуса, а иногда самостоятельно, через офицера связи, подавал заявку на применение авиации командующему армией. Командующий ВВС армии мог либо поставить задачу действовать в полосе данного соединения частям подчиненной ему армейской авиации, либо ходатайствовать о направлении туда частей фронтовой группы авиации. И, как и описывал В.Ф.Голубев, подразделение, вылетевшее на задание, на земле получало боевыю задачу и направлялось в район ожидания. Наземные войска с помощью комплекта сигнальных полотнищ подавали сигнал командиру экипажа или подразделения, появившегося в районе ожидания, подтверждавший необходимость выполнения полученного ранее задания или отменявший его.
О каких в таком случае авианаводчиках могла идти речь? Ясно, что радиостанциями не располагали ни вылетевшие на боевое задание летчики, ни те командиры, которые заказывали авиаподдержку. Недаром в мемуарах наших военоначальников упоминание о таком взаимодействии встречается крайне редко.
А.Л.Шепелев, начавший войну главным инженером 17 воздушной армии, в своих мемуарах также отмечает , что радиосвязь при организации боевых действий ВВС фронта практически не использовалась. Он пишет:"Своими бомбовыми ударами противник часто нарушал наши телеграфные и телефонные линии. А радиосвязь с авиачастями тогда не поддерживали: не хватало радиотехнических средств. Даже в штабе ВВС фронта отсутствовал выносной пункт управления. Его удалось оборудовать лишь в конце 1941 года. Но и после этого им пользовался только генерал А. А. Новиков с небольшой оперативной группой. Остальные работники управления и штаба ВВС всю войну находились в своем довоенном здании, где был оборудован стационарный узел связи".
Понятно,что, как констатирует А.В.Исаев, в быстро меняющейся обстановке боя Второй мировой войны такое управление было неэффективным и в большинстве случаем опаздывало, поскольку время прохождения заявки через инстанции достигало 2-8 часов. Во второй половине войны за счет расширения использования радиосвязи время появления авиации над полем боя после получения офицером связи заявки на применение ВВС сократилось до 1 часа20 минут -1 часа 30 минут. . ПВО Ленинграда было оснащено уже в то время очень неплохими отечественными радарами типа "Редут" - техникой, которую в то время имели очень немногие страны. В Музее обороны Москвы выставлена уменьшенная копия этого радара. В пояснении к ней указано: "Радиоулавливатель РУС-2, создан в июле 1940 года, измеряет дальность, высоту и направление полета цели. Дальность обнаружения - до 150 км. Время развертывания от 2 до 8 часов.". Радар базировался на шасси грузового автомобиля ЗиС.
С помощью этих радаров теоретически было возможно наводить наши самолеты на немцев.Но это только теоретически, практически ничего нельзя было сделать, поскольку истребители КБФ, да и Красной Армии не имели радиостанций. Отсутствие на советских истребителях оборудования для радиосвязи практически лишало командиров от звена и выше возможности управлять в воздухе боевыми действиями подчиненных им летчиков. Невозможность поддерживать радисвязь между собой и командными пунктами вынуждало летчиков игнорировать современные тактические приемы ведения боя и вопреки всему летать плотными группами, в пределах видимости визуальных сигналов. Ни тебе внезапности, ни согласованности, ни атак с уязвимых направлений - летай кучей, шаг влево, шаг вправо равняется потере управления, выходу из боя, срыву задания, а то и гибели.О какой слаженности их действий можно говорить? Как, например, предупредить о висящем на хвосте "мессере"? Вот и били немцы наши разрозненные группы. Оккупантов-то с земли наводят, они могут подмогу вызвать, бой организовать, организованно сбежать, наконец.
Летчики не всегда могли правильно понять смысл команды, отдаваемой командиром в воздухе. То же самое, и даже в большей степени, касается и управляемости большими авиационными соединениями. Истребителей нельзя навести на цель, бомбардировщиков - предупредить об опасности или перенавести в воздухе. К примеру, летчики улетели на задание, а тем временем поступила информация, что их цель изменила дислокацию, или, появилась другая, более важная. Но командир не сможет отдать необходимый приказ личному составу до тех пор, пока они не вернутся на свой аэродром. А летчики, в свою очередь, не смогут сразу же по возвращении приступить к его выполнению, так как самолеты нуждаются в заправке, загрузке боеприпасов, ремонте и подготовке к вылету. Отсюда - более низкая оперативность действий советской авиации против немецкой и невысокий уровень слаженности ее действий с наземными войсками. Тем более что целеуказание на земле (например, раскладывание полотнищ определенной формы в направлении противника), как и система наземного обеспечения самолетовождения, предназначенная для обеспечения полетов в сложных метеоусловиях и ночью, были развиты крайне плохо. В то же время немцы имели развитую сеть радиомаяков, имевших свои часто меняемые волны и позывные.То, что "в те времена радиостанций на наших истребителях не было и командир лишь на земле мог дать совет", несколько раз подводило А. И. Покрышкина то в ходе осуществлявшегося под его руководством переучивания летчиков на МиГ-3, или в бою, когда его подразделение не понимало смысл передаваемой команды, что могло привести (и приводило) к самым печальным последствиям.
Став командиром эскадрильи, В. Ф. Голубев сразу же приказал вернуть на самолеты своих подчиненных ранее снятые радиостанции. Это позволило ему существенно повысить управляемость эскадрильей в бою и, главное, его истребители стали наводиться на немцев нашими радарами.
Как отмечали сами сотрудники НКАП - Народного комиссариата авиационной промышленности - выпускаемые промышленностью радиостанции РСИ-3 Орел и ей подобные имели большую массу (до 51 кг) и очень низкое качество, вследствие чего они были ненадежны в работе и не обеспечивали должного качества радиопередачи и радиоприема. Возможно, именно по этой причине, как сообщают Ю.Мухин и А.Лебединцев в книге "Отцы-командиры", примерно за год до войны радиостанции с истребителей были сняты и отправлены на склады. Наши историки объясняют это решение тем, что авиадвигатели самолетов СССР были, якобы, незаэкранированы, и от системы зажигания в наушниках слышался треск, который отвлекал летчика.
В.Ф.Голубев, кстати, также говорит об этой же причине - сильном треске в наушниках.
На треск в наушниках, в частности, ссылается и воевавший на ЛаГГ-3 Архипенко Федор Федорович, который говорит, что "…Рация на ЛаГГ-3 была, но она так трещала, что после того как наушники снял, еще три часа надо было в себя приходить. А уже на "Аэрокобрах" было нормально. Еще только двигатель запустил, а уже с передовой запрос: "10-й, где ты находишься?"
Вот что говорит Рыбалко Виталий Викторович , воевавший с1941 по 1943 на МиГ-3, в ответ на вопрос как обстояло дело с радиосвязью: " В 1941-м, 42-м радио не было. Даже если и было, им не очень пользовались. Командование ввело даже звания: "Мастер радиосвязи" I, II-го класса. Мы должны были знать азбуку Морзе, сдать экзамен. Внедряли именно таким способом, за это платили денежки."
Довольно подробно рассказывает о состоянии радиосвязи воевавший на Ла-5 Д.А.Алексеев. Прошу отметить, что он говорит о радиостанциях на Ла-5ФН, самолетах, появившихся в 1943 году и по идее имевших нормальную радиосвязь. Но вот что свидетельствует сам летчик.
Д.А. На Ла-5ФН радиостанция была плохой. Кажется, РСИ-3 называлась. Да, РСИ-3М.Я большинство полетов летал ведомым, это значит "слухачем". Я не говорил, я слушал. Очень плохая была связь, помехи были ужасные, "трещала" эта РСИ-3М сильно. И в большей части вылетов самолет у меня был только с приёмником.Как мы только не изощрялись, что бы связь улучшить. Как-то сел к нам на аэродром американский бомбардировщик, по моему, "либерейтор". Мы были на территории Польши, а его подбили немецкие зенитки. Американцы были рады без памяти, что сели на советском аэродроме (к друзьям попали). Пока американцы с нами разговаривали, один из наших летчиков (а он в радио кое-чего понимал) залез к американцам в бомбардировщик и вытащил оттуда все наушники с ларингофонами, какие только нашел (до сих пор стыдно!). Мол, пока этот самолет восстановят, то к тому времени новые привезут. Поставили эти наушники нам (и мне в том числе), и что же? Все эти "трески" стали еще сильнее и громче. Вообще перестали что-либо слышать. Повыбрасывали мы это американское "добро".

---

Что такое, собственно, Саксонский берег

САКСОНСКИЙ БЕРЕГ

(лат. Litus Saxonicum) — название комплекса прибрежных оборонительных фортов, созданных Римской империей для защиты морского побережья провинций Британия, Белгика II и Лугдунская Галлия.

Большинство укреплений были построены в конце III века, часть из них (в частности, Дувр) существовали и ранее. Остаётся неясным, почему укрепления были названы саксонским берегом — из-за набегов саксов или из-за их расселения в районе укреплений в качестве летов (лат. Laeti), чьё положение напоминало федератов. Археологические раскопки показывают присутствие в районе укреплений германских захоронений до начала массового переселения германцев в Британию и Галлию (V век). Руководил укреплениями в Британии упомянутый в Notitia Dignitatum Comes Litoris Saxonici per Britanniam («комит саксонского берега вдоль Британии»). Укреплениями в Белгике II и Галлии руководили два командира в должности дуксов (лат. dux).

В Notitia Dignitatum упоминается 22 форта:

9 фортов провинции Британия:
Branodunum (современный Бранкастер, графство Норфолк)
Gariannonum (Бур-касл, графство Норфолк)
Othona (Брэдвелл-он-Си, графство Эссекс)
Regulbium (Рекалвер, графство Кент)
Rutupiae (Ричборо, графство Кент)
Dubris (Дувр)
Portus Lemanis (Лим, графство Кент)
Anderitum (Певенси-касл, графство Кент)
Portus Adurni (Почестер-касл, графство Хэмпшир)

3 форта провинции Белгика II:
Marcae (окрестности Кале)
Locus Quartensis sive Hornensis (устье Соммы)
Portus Aepatiaci (Этапль, департамент Па-де-Кале)

10 фортов провинции Лугдунская Галлия:
Grannona (устье Сены либо Пор-ан-Бессен-Юппен)
Rotomagus (Руан)
Constantia (Кутанс)
Abricantis (Авранш)
Grannona (Гранвиль, департамент Манш)
Aleto ou Aletum (окрестности Сен-Мало)
Osismis (Брест)
Blabia (Эннбон, департамент Морбиан?)
Benetis (Ванн)
Manatias (Нант)

---

Штрафбаты Наполеона

Причины уклонения от военной службы были разными. Часть штрафников составляли уроженцы Вандеи - французского региона, где сохраняли верность королевской династии Бурбонов и ненавидели Наполеона.
Часть штрафников была призвана из итальянских и голландских департаментов Франции, которые лишь недавно были присоединены к наполеоновской империи. Эти солдаты не считали себя французами и всячески избегали призыва в армию.
Хватало и собственно французских уклонистов. В составе штрафных полков Наполеона отсутствовали "элитные роты" - гренадеров и вольтижеров, не было артиллерии и кавалерии. Все это, не говоря уже о низкой дисциплине и слабой боевой подготовке, сильно снижало их боевые качества.
Первоначально Наполеон хотел направить штрафников для гарнизонной службы на острова, откуда невозможно было убежать. Поэтому штрафные полки получили отдельные названия: 1-й и 2-й Средиземноморские (итальянцы и корсиканцы), ван Вальхерен (голландцы и один батальон испанских пленных), Иль де Рэ и Иль де Бель (собственно французы).
Но огромные потери в войне 1812 года изменили решение императора. 20 сентября 1812 г. штрафные полки получили номера регулярных частей французской армии (35-й и 36-й легкой пехоты, 131-й, 132-й и 13-й(или 133-й, ну не суть) линейной пехоты), к ним присоединили пехотный полк Вюрцбург (немецкие новобранцы), свели в 32-ю пехотную дивизию под командованием генерала Дюрютта и бросили на восток. Штрафная 32-я дивизия должна была усилить VII саксонский корпус Рейнье.
Первое боевое крещение штрафники Наполеона получили в сражении под Волковыском. 14 ноября 1812 г. именно штрафники стояли на аванпостах под городом и прозевали внезапную атаку русских. В ночном бою в горящем городе перепуганные новобранцы из 32-й дивизии палили во все стороны и едва не убили генерала Рейнье, приняв его за русского шпиона!
15 ноября Рейнье первыми отправил в атаку штрафников - отбивать Волковыск. Неопытные штрафники слишком рано открыли огонь, не смогли на морозе перезарядить ружья и стали легкой мишенью для русских егерей, которые, укрываясь за строениями и заборами волковысских окраин, буквально расстреливали атакующих. Наибольшие потери понес 36-й полк легкой пехоты (Иль де Бель).
16 ноября 1812 г. преследовать отступающий русский корпус Остен-Сакена первыми снова кинули штрафников. На этот раз поредели ряды 131-го полка линейной пехоты (ван Вальхерен).

---

Невероятные приключения поляков на Гаити(Санто-Доминго)

Битва за Санто-Доминго, эпизод гаитянской революции (1791-1804).

В 1801 г. часть польских войск из т.н. Наддунайской Лиги (сформирована на территории Голландии из пленных и дезертиров солдат-поляков австрийской армии) была командирована Бонапартом на Гаити в помощь французским войскам, сражавшимся с местными борцами за независимость острова от колониального ига.

Командовал поляками ген. Владислав Франтишек Яблоновский. Он умер от лихорадки почти сразу по прибытии на остров. Тропические болезни свели в могилу немалую часть польских легионеров. Общее число прибывших польских солдат составляло 5 200.

На Гаити легионеры столкнулись со сложным ландшафтом и хитрой тактикой беглых рабов. Те устраивали в джунглях засады и засеки, заманивали европейцев в горы и тропические болота, нанося им внушительные поражения. С пленными негры тоже не церемонились: отрезали им языки и уши, сдирали живьём кожу. То, что казалось увеселительной экскурсией, оказалось жестокой и беспощадной войной.

«Это наверняка моё последнее письмо. В 3-й полубригаде уцелело едва 300 чел…Не могу простить себе наивности и глупости, которые заставили меня искать счастья в Америке. Не пожелаю такой судьбы злейшему врагу. Лучше в Европе вымаливать кусок хлеба, чем здесь искать фортуны, среди тысяч болезней…и чёрных, которые подвергают пленных ужасным жестокостям», - писал Юзеф Задора своему приятелю, умоляя его не отпускать своего брата на Гаити. И таких писем было немало.

Победа, в конце концов, осталась за гаитянами. В решающем сражении при Вертье 18 ноября 1803 г. франко-польские войска были разбиты. Гаити стала независимой, а в Европу вернулось всего около 300 поляков. Считается, что около 200 легионеров, из сочувствия к гаитянам, перешли на сторону последних. Навеки в гаитянской земле остались более 4 000 легионеров. Они дорого заплатили за своё соучастие в колониальной авантюре Бонапарта.

---

Касаемо муфты

О "Старом Фрице" ходила одна интересная история (возможно байка, но вполне вероятно что правда): в один далеко не тёплый январский вечер, король Пруссии решил заглянуть в гости к своему генералу - Зейдлицу.
Зайдя в прихожую, "Старый Фриц" к своему ужасу и негодованию увидел, что на столике в прихожей лежит... (даже стыдно сказать) - муфта! (В данном случае - пустотелый цилиндр из меха или толстой ткани (часто многослойной), внутрь которого прячут руки для защиты от холода).

Увидев это "безобразие", Фридрих вскипел как чайник поставленный на пудлинговую печь:"мой генерал греет руки муфтой?!!! Да это что такое?!!! Да он вскоре, того и гляди, будет чай, с заваркой просить!!!".

Засим "Старый Фриц" сцапал несчастную муфту и, безо всяких задних мыслей, залетел в гостиную и на глазах у удивлённого генерала и гостей - запустил "эту мерзость" в камин, где та благополучно сгорела...

И каково же было изумление "Старого Фрица", кода он узнал, что беспощадно уничтоженная муфта принадлежала вовсе не Зейдлицу, а... испанскому послу, который заглянул к генерал на "огонёк" и положивший муфту на столик в прихожей, как и положено делать в гостях...

Неизвестно, как Фридрих выкручивался из данной щекотливой ситуации, но надо полагать, что он что-то да придумал...

@темы: история германии